ГОРЕ БЕЗМЕРНО, НО ведь… жизнь продолжается
научитесь встречать смерть без ужаса.
Иоанн Кронштадтский.
Сопереживайте и сочувствуйте скорбящему. Всю нашу жизнь сопровождают различного рода потери. Мы можем лишиться имущества или даже жилья, утратить веру в порядочность и благородство окружающих, у нас могут угнать автомобиль или «увести» любимого человека…
Но что такое это всё в сравнении с потерей близкого, родного человека? Верно говорят пословицы: «У меня дом сгорел, а ты плачешь, что забор подпалился» или «Судьба такое горе дала, что все горести забыл».
Недавно автору этих строк довелось быть свидетельницей встречи двух, по-видимому, давно знакомых женщин. Одна из них, в трауре, со слезами поведала, что неделю назад потеряла мать. На что вторая ответила: «Ну что же, пожила она достаточно, нам бы столько. Ну успокойся, все там будем». Не знаю, как вас, но меня несколько покоробило это бестактное и неумное «утешение», хотя и допускаю, что приятельница, действительно, руководствовалась лучшими побуждениями. Некоторые, посещая человека после того, как он понёс тяжёлую утрату, стараются отвлечь его от тягостных мыслей, переводят разговоры на другую тему, и это тоже не совсем правильно.
Мера боли, скорби у каждого своя, и дело этого сугубо индивидуальное. Горе тоже каждый переживает по-разному, один сразу же замыкается, уходит в себя и может пребывать в этом состоянии много дней и месяцев, а то и лет. Человек никого не хочет видеть и ни с кем делиться тяжестью своего состояния. Другой же бурно выражает свою скорбь, рыдает и причитает на похоронах, но через пару дней выходит на работу и далее его поведение как будто ничем не отличается от обычного. Но вот именно «как будто» - процесс примирения с утратой лишь чисто внешний, но от этого он не перестаёт быть тяжёлым и болезненным.
Есть и такие, кто, имея, например, престарелую парализованную много лет мать, считал её уход из жизни желательным, и мы не имеем права осуждать такого человека, беря на себя миссию Создателя. Но когда это событие случается, человек чувствует пустоту, ему не хватает матери, не хватает заботы о ней, его охватывает чувство вины за то, что он ждал её конца…
Словом, сколько людей, столько и разновидностей скорби. По мнению психологов, на первом месте по психотравмирующему воздействию на любого нормального человека является смерть ребёнка. Такое горе иногда влечёт даже попытки матери (реже – отца) отправиться вслед за ушедшим. Если такое стремление носит устойчивый, навязчивый характер, близким следует быть настороже, им надо постараться организовать консультацию психолога или психотерапевта. Современные методики и в этом, и в других случаях позволяют существенно облегчить состояние и вернуть скорбящего к нормальной жизни.
Переживание безвозвратности, необратимости страшного события тяжким бременем ложится на психику не только самого человека, но и его родных, друзей и знакомых. Общение с похоронившим близкого – дело непростое и требующее больших душевных сил. Одна из первых мыслей, которые приходят ему в голову и которые могут слышать окружающие – «Как мне теперь жить без него?» Недаром и в скорбных песнопениях, и сложенным народом причитаниях о смерти красной нитью проходит: «На кого ты меня покинул!?»
Растерянность, неприятие, тоска по умершему – типичные проявления скорби. Друзья и товарищи всё же могут и должны помочь сократить этот период адаптации к новой жизни «без него». Они не должны пожалеть ни времени, ни сил , чтобы облегчить тяжесть, легшую непомерным грузом на сердце скорбящего.
В чём же здесь может состоять помощь, которая, однако не каждому по плечу? Конечно, действовать так, как в приведённом выше примере – не является правильным. Недавно перенесшие горе люди обычно любят рассказывать о дорогом покойнике, вспоминают, что он говорил в той или иной ситуации, что делал, какие имел привычки и даже - где сидел, где лежал...
Такие рассказы нельзя ни в коем случае прерывать, даже если вы не находите их занимательными и интересными для себя, поскольку этого человека не знали. Но в основном делятся воспоминаниями с теми, кто знал усопшего, и в таком случае хорошо добавить кое-то от себя, естественно, хорошее и доброе. Поверьте, это будет подлинным «елеем» для души скорбящего.
Здесь позволю себе сделать небольшое отступление и рассказать о собственном тяжком опыте утраты близкого человека. Случилось это около 10 лет назад, сейчас, конечно, боль значительно притупилась, а печаль перешла на новую стадию – она стала светлой. Хотя до сих пор бывают минуты, когда воспоминания влекут и слёзы, и тоску… Но я не об этом.
Тогда, в течение месяца-двух после похорон мне почему-то казалось, что чем больше людей узнают, как именно уходила из жизни мама (это произошло и впрямь не совсем обычно), тем легче мне станет. Вернее, с каждым рассказом, точнее, повтором, я чувствовала, что боль отступает… Как же я была благодарна соседям, знакомым, коллегам, давно не виденным
приятелям, которые внимательно выслушивали меня и выражали соболезнования. Сейчас я понимаю, что, наверное, докучала им, но тогда они своим участливым сочувствием помогли мне пережить горе.
Формальное, поверхностное отношение здесь недопустимо и оскорбительно - вернусь опять же к своему примеру. Встретив на улице свою подругу детства, прекрасно знавшую мою маму, я сказала ей о том, что недавно её схоронила. Подруга, как говорится, и бровью не повела, очевидно, рассуждая так же, как женщина из моего первого примера. А когда я спросила, не рассказать ли ей, как это всё случилось, она ответила, что очень спешит. Это бы ещё можно понять, если бы она после этого не болтала со мной битый час о кавалерах, нарядах и т.д. Из деликатности я не посмела пресечь эти пустопорожние, как мне тогда казалось, речи. Комментировать этот случай не буду – полагаю, и так всё ясно.
Но бывают и прямо противоположные случаи переживания утраты. Узнав о кончине моего давнего знакомого, страдающего онкологическим заболеванием, я, конечно же, очень расстроилась, хотя такое печальное событие можно было ожидать. Сразу же позвонила единственному близкому человеку покойного Лёвы – сестре, выразила соболезнование и спросила, как это случилось. В отличие от меня, сестра ответила, что она сейчас не может и не хочет об этом говорить: слишком тяжело. Мне ничего не оставалось, как извиниться и прекратить разговор. Лишь спустя много дней сестра смогла рассказать об этом во всех подробностях. Вот вам ещё один наглядный пример того, что сколько людей, столько и проявлений и переживаний скорби.
Ваше присутствие, простое душевное участие, внимание и интерес к рассказам об усопшем сыграют большую роль в облегчении страданий, нежели дежурные фразы типа «Не убивайся так, его не вернёшь». Ведь, как говорит пословица, «радость, разделённая с другом – в два раза больше, а горе, разделённое с ним - в два раза меньше».
Тем не менее, иногда бывает, что психика человека настолько надламывается, что он склонен воспринимать умершего как прежнюю, неотъемлемую часть своей жизни. К ранее важным и значимым вещам (работа, увлечения, семья) он испытывает полное равнодушие. Иногда к этому примешивается, как уже говорилось чувство вины и самобичевание, а также стремление поскорей попасть туда, где сейчас находится дорогой усопший. Если эти мысли недлительны и они навещают всё реже – ничего страшного. Но в противном случае также требуется помощь специалиста. Вспомним главного
героя «Унесённых ветром» Батлера. Безумно любящий погибшую дочь Бонни, он не мог расстаться с её телом в течение нескольких дней (!), и никто не мог заставить его признать очевидное. Лишь только друг семьи Мелани взяла на себя роль «душеведа», и успешно с ней справилась.
По прошествии некоторого времени с момента утраты можно предложить скорбящему внести некоторое разнообразие в жизнь: прогуляться по парку, привлечь к участию в какой-нибудь деятельности, посетить общих знакомых… Но это, повторяю, потом, когда он несколько придёт в себя.
Но всё же лучшим лекарем считается время, и только оно способно, если не полностью залечить (это вряд ли возможно), то хотя бы существенно затянуть душевную рану и уменьшить боль от понесённой утраты.